Итак, корни ностальгии. Конспективно.
Разговор о том, что "жаль прошлого" — это, как я уже писал, смешно. От тебя требуется не так уж много: встать и придти. Да, у тебя стало меньше времени и больше дел, но ты же не в тюрьме, в конце концов.
Значит, дело в другом.
Дело не во времени, не в обязанностях, не в занятости. Дело в том, что, тоскуя по прошлому, ты на самом деле не тоскуешь по всем людям и событиям, которые эти прошлое наполняли. Поэтому когда дело доходит до конкретных звонков и т. д., ты понимаешь, что — по-настоящему — тебе нужны двое-трое-восемь человек. Но одни из них отделены от тебя километрами, а другие — гораздо более бескомпромиссным расстоянием несбывшегося, несказанного, непонятого...
По чему тоскую лично я? По творчеству — естественному, как разговор. По влюблённости. По вечернему ветру и городским закатам. По чувству связи и тайны. И пока я жив и в Хабаровске, я буду иногда заходить на Музком, Сцену и несколько других мест. Потому что там хорошо, хотя и пустовато.
Разговор о том, что "жаль прошлого" — это, как я уже писал, смешно. От тебя требуется не так уж много: встать и придти. Да, у тебя стало меньше времени и больше дел, но ты же не в тюрьме, в конце концов.
Значит, дело в другом.
Дело не во времени, не в обязанностях, не в занятости. Дело в том, что, тоскуя по прошлому, ты на самом деле не тоскуешь по всем людям и событиям, которые эти прошлое наполняли. Поэтому когда дело доходит до конкретных звонков и т. д., ты понимаешь, что — по-настоящему — тебе нужны двое-трое-восемь человек. Но одни из них отделены от тебя километрами, а другие — гораздо более бескомпромиссным расстоянием несбывшегося, несказанного, непонятого...
По чему тоскую лично я? По творчеству — естественному, как разговор. По влюблённости. По вечернему ветру и городским закатам. По чувству связи и тайны. И пока я жив и в Хабаровске, я буду иногда заходить на Музком, Сцену и несколько других мест. Потому что там хорошо, хотя и пустовато.